Почему римский император Марк Аврелий изучал философию? Чего пытались достичь Сенека, Конфуций или Будда, погружаясь в мудрые книги или глубокую медитацию? Что мастера по стрельбе из лука, олимпийские тренеры по боксу и генералы пытались привить своим ученикам и солдатам?
Их целью было и всегда остается, спокойствие.
Все эти мыслители, лидеры и добившиеся успеха люди отчаянно нуждались в покое и ясности. Для того, чтобы их действия были целенаправленны. Чтобы удары достигали цели. Чтобы иметь возможность контролировать себя в сложных ситуациях. Ведь то, что они делали, было действительно тяжело! И то, что вы делаете, тоже нелегко! Нелегко поразить цель, выиграть битву, управлять страной или написать пьесу. И с помощью спокойствия ты можешь добиться многого — причем действуя изнутри — потому что мир, в котором мы пытаемся добиваться своих целей, часто невероятно не-спокоен.
Почти во всех школах и учениях древнего мира было свое, особое слово для обозначения «Спокойствия». Буддисты называли это Упекха. Стоики называли это Апатия. Мусульмане говорили об Асламе. У евреев — это Иштавут. Во второй книге «Бхагавад-гиты», эпической поэме воина Арджуны, говорится о Саматвам, «спокойствии ума — покое, который всегда неизменен». У греков была Эвтимия. У Эпикурейцев — Атараксия. У христиан и римлян — Aequanimitas. На самом деле, последнее слово, которое Марк Аврелий услышал от своего умирающего отчима императора Антонина, было Aequanimitas. Невозмутимость. Спокойствие.
Удивительно то, что и Эпиктет, и Лао-Цзы использовали одну и ту же аналогию: Разум подобен мутной воде. Чтобы обрести ясность мысли, мы должны стать спокойными и позволить мути осесть. Только тогда мы сможем увидеть все в истинном свете. Только тогда у нас будет кристальная ясность. И независимо от того, кто вы и чем занимаетесь, вы наверняка выиграете от большей ясности.
Во время кубинского кризиса президенту Кеннеди пришлось подождать и посмотреть — он должен был оставаться спокойным, когда все жаждали, чтобы он бросился в бой, — чтобы узнать, сработает ли его гамбит с советским генсеком. В разгар насыщенной политической жизни Уинстон Черчилль нашел себе хобби — рисование и кладку кирпича — что давало ему возможность отдохнуть и восстановить свой разум. Искусство Марины Абрамович определяется ее присутствием, ее способностью во многих случаях просто сидеть и не делать ничего, кроме как быть здесь и сейчас — что на самом деле является одной из самых сложных вещей в мире.
Со спокойствием у нас есть шанс на величие. Не только величие в действиях, но и величие, как личности. В том, чтобы быть Человеком. Никто не может быть отличным родителем, когда он взбешен. Никто не может быть хорошим супругом, если его мысли находятся где-то в другом месте. Никто не может быть творцом, черпающим вдохновение из глубин своего таланта, если он в разладе с собственной душой. Ключ к хорошей жизни — к подлинному величию, как сказал Сенека, — это спокойствие. Это Апатия. Атараксия. Упекха. Эвтимия.
Как бы вы это ни называли — это то, вам что необходимо. Больше чем когда-либо.
Будь силой, растущей от преодоления трудностей